Хочу сразу сказать: роман не для всех. Это чтобы не обманывались высокими оценками. Он для тех, кому нравятся романы «Дюны» со скрытым философским смыслом, Уилсона или Вандермеера. Это нелегкое чтение: в нем много диалогов, которые надо внимательно читать, а динамичные сцены похожи на словесное описание картин Пикассо или Дали. Но что важно: после чтения остается тревожное ощущение, что все прочитанное –лишь доведенное до абсурда отражение нашей реальности. Юн Ха Ли «Гамбит девятихвостого лиса»

"Счастье всего мира не стоит одной слезы на щеке невинного ребенка". Всю вторую половину 20 века эту фразу великого Федора Михайловича повторяли так часто и по любому поводу, что затерли ее до полного обесценивания, до полного исчезновения эмоционального ответа со стороны слышащих ее ежедневно из разных, порой лживых уст.

И вот, с моей точки зрения, настало время опять вспомнить про нее. И все потому, что люди почему то стали забывать ее глубинный смысл. Как и многие другие оставленные нам философами и гуманистами прошлого мудрые мысли, призывающими слушать, слышать и понимать.

Не знаю, как вас, но меня пугает мир, где на самом высоком политическом уровне находится оправдание решению проблем ЛЮБЫМИ средствами, включая ЛЮБЫЕ жертвы. Еще более меня пугает мир, когда ЛЮБЫЕ средства не вызывают активного отторжения в обществе, когда вообще в обществе допускается мысль о моральности даже обсуждения подобного пути решения проблем.

Это было небольшое вступление. А теперь, почему подобные мысли родились у меня по чтения этого весьма примечательного романа. Я не буду здесь петь хвалебные оды и повторять про оригинальную находку с календарной реальностью, когда некие идеологические законы начинают действовать не только на социальном, но и физическом уровне, влияя на основы мироздания, восхищаться развитием идей бессмертия, слияния разумов и разумности роботов. Это уже сделали неоднократно и подробно. А мне бы хотелось поговорить не о форме, а о содержании. О том, как я поняла авторский замысел.

Во-первых, как бы долго человек Востока не жил на Западе, он все равно останется "восточным" человеком. Никуда не денется тысячелетний, впечатанный в гены, опыт выживания в условиях жестких иерархических систем, регламентирующих каждый вздох традиций и достигшего высот чистого искусства бюрократизма. Эти три "кита" Востока никуда не исчезают, какие бы новые технологии и социальные идеи не создавали яркую картинку свободы и процветания. И в романе это тысячелетнее наследие — на каждой странице.

Система подчинения и разделения, возводящая в абсолют идею служения и полезности. Каждый шаг регламентирован: постулаты Веры диктуют каждый вздох, взгляд, жест, которые скрупулезно фиксируются и анализируются на предмет следования возведенным в закон правилам. Жестокая система, ограничивающая не просто внешние проявления свободы, но проникающая в разум, берущая под контроль мысли и чувства, глубинные проявления личности.

Но даже при такой жесткой системе контроля невозможно учесть все факторы. Творчество, талант, чувства, привязанности, постоянно ускользающие от зоркого глаза инквизиторов, за тысячелетия несвободы разработавшие множество вариантов мимикрии, прошедшие самый жесткий отбор социальной эволюции.

Практически весь роман со всеми его безумными фантазиями и причудливыми искажениями реальности, яркими абстрактными картинами изломанной бредовой идеологией действительности именно об этом: о том, что невозможно полностью и безоговорочно изменить человеческую природу. Всегда найдутся те, кто не сможет пренебрегать фактами или закрывать глаза на ложь, не пройдет мимо несправедливости и не откажется от своих истинных чувств, мыслей, порывов, достижений ради навязанных кем-то чуждых понятий. Два необычайно талантливых человека -математик Черис и стратег Джедао- оказываются в настоящей ловушке : существующая система оставляет для них- ироничного мастера хитроумных игр и ранимой, тонко чувствующей окружающий мир и чуждой жестокости любительнице роботов и мелодрам-только один путь реализации великолепных способностей- через войну, уничтожение и предательство. И это- настоящая трагедия – понимать, что единственный путь из этой ловушки сделает в итоге тебя ничуть не лучше тех, с кем решил вести борьбу.

Есть еще два момента, мимо которых невозможно пройти. Наши два героя чужие для всех. Существующая система- жестокая и равнодушная- ужасна в своем проявлении, но и предлагаемые реформаторами альтернативы не лучше, поскольку предполагают только чисто косметические изменения, опираясь все на те же бесчеловечные принципы подавления. И ответа пока нет не только у автора, но и в целом у всех у нас. Потому и финал открытый: герои остаются более свободные, более знающие, но по-прежнему знающие только как разрушать, но не созидать. Единственная надежда это то, что опираться они намерены на собственный горький опыт, умения и знания и, возможно, нерастраченная человечность не даст им пойти по легкому пути своих предшественников.

Вот мы подошли, с чего и начали. Со слезинок ребенка. Легкий путь манит: надо просто уничтожить злодея и всех его приспешников. И даже если придется на алтарь принести невинные жертвы- такова цена. Их жаль, но ради блага всех, придется пойти на это. И вот от что меня тревожит и отчего мне неуютно: я искренне сочувствовала нашим героям. Мне было жаль их- одиноких, неприкаянных и лишенных человеческой радости, отказавшихся от любви и предавших друзей, страдающих и жаждущих еще большей боли, чтобы заглушить боль давнюю, не умеющих строить, а лишь разрушать. И это сочувствие было большим, чем понимание, что жалеть надо их жертвы, которые уже были и которые еще будут. Но такова искаженная реальность: дерево свободы, как известно, цветет только если его регулярно поливают кровью и , как правило, уже не спрашивая согласия у доноров.

Постепенно я буду переходить целиком в колонку, поскольку меня привлекают свободный стиль и свободный разговор.Эти статьи, написанные только два вас, будут помечаться НЕФОРМАТ. Предупреждаю, что в них будут и спойлеры, и резкие высказывания, которых я в публичных статьях , как правило, избегаю. И в следующий раз неформатно поговорим о второй части творения Джорджа Мартина «Пламя и кровь»